Балбес – единственный и неповторимый (СИ) - Страница 51

— А потом Зоренг решил, что раз мы не спим, то можно и с другими вопросами разобраться, — уныло продолжил Гордион. — Например, с управляющим, который мне вчера спать не дал!

— Тем более! Я тут за пару дней столько грязи вычистил, что ты мне еще и должен! — Тофар откровенно ржал, наблюдая за нами.

— Зоренг поговорил с управляющим и решил оставить его на службе. Правда потребовал, чтобы он все украденное вернул, и жалование сократил. Ты представляешь, оказывается, что он воровать-то воровал, но не тратил! Просто так, для интереса! Два часа я с ним по всему замку лазил, тайники его выгребал. Потом считали. В общем вот, твоя законная доля, шестьсот пять золотых империалов. — Гордион указал на мешок.

— С чего мне доля-то? Я ведь вора не искал, он сам нашелся, случайно и по своей собственной дурости, — деньги это хорошо, но надо выяснить все моменты.

— Дело в том, что по нашему старинному обычаю, человек, который помог поймать вора, может рассчитывать на часть похищенного. Обычно это пятая часть, ну или четверть, это уж как хозяин решит, — влез в разговор Тофар.

— А здесь сколько? — поинтересовался я.

— Половина, — лаконично заявил Гордион. — Так Зоренг решил.

Вот значит как! Обычай такой. Обычай это неплохо, но лучше бы не обычай, а закон. Ну да все равно, от денег я не откажусь. В моей ситуации даже медная монетка в радость, а тем более целый мешок.

— Раз обычай такой, то как я могу отказаться! — с физиономией ОЧЕНЬ святого человека сообщил я. — Если откажусь, то могу невольно нанести вам обиду, как человек, который не уважает ваши обычаи, освященные веками! Давай сюда мешок.

Мешок забрал, все поржали. Выудил одну монетку, размером примерно с двухрублевку. На одной стороне что-то написано по кругу, на другой профиль носатого дядьки. Взвесил в руке, тяжеловат мешочек! Где мне все это хранить? В сундуке, в комнате? С замком, который вскрывается обычным гвоздем? В замке, где столько народу и все подозрительные? Вон, Гордион, например, очень подозрителен. И Тофар. И Юджин. Антошка, слуга мой, тот вообще рыжий!

— Слушай, Гор, а к вам куда-нибудь в хранилище его пристроить нельзя? Зачем мне сейчас столько денег.

— Можно конечно, сейчас и отнесу. Себе оставишь немного?

— Да, пожалуй, — я выгреб штук пятнадцать монет, на всякий случай. Попутно вспомнил еще об одной вещи.

— Слушайте, я сегодня не один проснулся, а в компании девушки. Надеюсь, жениться на ней меня не заставят?

Гордион и Тофар переглянулись и опять заржали.

— Успокойся, если сам не захочешь, то и свадьбы не будет, — Гор просто с огромным удовольствием издевался надо мной. — В замке есть несколько девушек, которые, гм, скажем так, не против оказывать дополнительные услуги хозяину и его гостям, за увеличенное жалование. Почти в каждом доме мага такие есть. Они, нанимаясь, сразу оговаривают этот момент. За два-три года такой работы им удается накопить на свой домик, приданное или взнос в гильдию, как например, делает Люси. Потом они увольняются, замуж выходят. Почти каждая из них сирота или из большой семьи.

— Ты же знаешь, что маги редко имеют семью? — продолжил Тофар. — Так вот, семьи нет, а физиологию никто не отменял. Ходить в бордели – дурной тон. И вот уже несколько столетий девушки так зарабатывают, разумеется те, кто сам хочет. А что еще им делать? Приданого нет, замуж выйти нелегко. В бордель идти? Так там желание клиента – закон. А здесь не такое количество мужчин, да и публика в основном приличная. Защита опять же. Люси вчера вполне могла вам отказать, правда и денег тогда не получила бы, но насильно никто бы ее не заставлял. У нас с насильниками строго, нет более мерзкого преступления, чем насилие над женщиной! Даже дворянина за изнасилование крестьянки могут осудить. Разумеется, все случается, на своей земле каждый дворянин хозяин, но все дворяне подчиняются императору и он может отправить своих дознавателей в любую провинцию. И наказать может.

Может, как же! Нет, это в его власти, но захочет ли император ссориться с старинным родом из-за какой-нибудь крестьянки? Тем более можно сделать так, что и жаловаться некому будет, а нет тела – нет дела! Что у нас в России не так? Да и не только в России, в любой стране финансовая элита всегда найдет лазейку. Ну да ладно, нечего в чужой монастырь со своим уставом лезть, сначала их изучим. А вот отношение к насильникам мне нравится, вообще считаю, что такие твари жить не должны. И умирать должны очень долго и плохо.

— Так может ей денег дать? — спросил я. — У меня как раз в наличие появились?

— Не стоит, — проворчал Гор. — Ей и так заплатили. Нечего баловать. Правда, можно какой-нибудь подарок небольшой вручить, особенно если и дальше встречаться собираешься.

Я задумался. Но ненадолго. Что тут думать, по моим планам, мне еще здесь месяца два-три прожить придется, так зачем же монашеский постриг принимать? Единственное смущает, не привык я с платными женщинами дело иметь. С другой стороны не с трассы же ее беру. А подарки будут, со временем, только разберусь, что тут дарить принято.

— Ладно, с женщинами немного разобрались, вернемся к другим мужским занятиям. Когда тренировки начнем?

Лица Гордиона исказилось в садисткой ухмылке.

— Завтра. Утром. Рано утром. Очень рано.

— Все с тобой ясно, нет у тебя сострадания к ближнему и очень мстительный характер, — с прискорбием покивал я головой. И перефразировал старый анекдот. — Значит, я не сплю и никто не будет, так?

— Именно, — Гордион поднялся и прихватив мешочек с золотом направился на выход. В дверях он на мгновение задержался и повернувшись ко мне зловеще произнес. — Готовься.